Маски

[Akane_Kimiko]

Глава 4

Ангел мчал по трассе, вжимая ногу в педаль газа. Слишком быстро для дорожных камер и чересчур медленно для состояния души. В голове билась испуганная мысль: «Необходимо найти пустынную местность». В жизни нет места случайностям. Поворот на проселочную дорогу, еще один. Ferrari вылетела на ромашковую поляну. Первобытная красота тронутая первой сединой. Цветы отцветали, но трава все еще сочно-зеленая. Хлопнула дверца. Парень сорвал очки и, зажмурившись, побежал. Споткнулся, чуть не упал, но продолжал лететь сломя голову. Прочь от машины, вон от любопытных глаз и нечаянных свидетелей. Пока еще мог сдерживать пульсирование неконтролированной магии. Упал навзничь. Вот оно. Сердце полыхнуло, сдавило виски и горло. Магия стекала с тела, концентрируясь на кончиках пальцев. Вокруг трещали маленькие разряды. Открыл глаза, знакомая волна поглотила, укутав в трепещущий светящийся кокон.
Очнулся распростертый на выжженной земле. Четвертая звезда, приятно холодила воспаленную кожу. Солнце медленно клонилось к горизонту. Красновато-фиолетовые полосы пронзали темнеющее небо. Ощутимо похолодало. В воздухе чувствовался запах озона, словно недавно прошла гроза. В радиусе двадцати метров все выжжено дотла. Кое-где курилась земля. Вот последствия сорванной печати. Сердце перестало отчаянно биться в груди. Накатила усталость. Каждый раз одно и то же. Пришлось обидеть маленькую девчонку, но не крикнешь же — спасайся, сейчас взорвусь! Хорошо бы пройти инициацию, чтобы слияние с магическими каналами мира не происходили так болезненно и спонтанно. Глава рода обычно контролировал этот процесс у младших. Увы, именно с главой рода и магической мощью был связан трусливый побег из дома.
Ангел не признавал правил, не подчинялся приказам и предписаниям. Только веление сердца имеет значение. Только его решения единственно правильные.
Слишком устал. Спать. Сутки, двое. На восстановление сил уходило много времени. Добраться бы домой. Другие проблемы временно отошли на второй план.
***
Вернувшись в особняк, Фани связалась с бабушкой. Обида черной стрелой прошила сердце. Требовалось срочно сменить обстановку. Забыть, отбросить и не возвращаться. После непродолжительной беседы, в ходе которой девушка посетовала на «нелегкую женскую долю и эгоистичных подонков», Глава Девятой звезды предложила пройти первую часть инициации во Франции, в маленьком поместье на берегу моря. Все же стихия Дома — вода. Девушка согласилась…
Последующие два дня пролетели в сумасшедшем темпе. Перед ритуалом следовало получить разрешение и благословление Главы правящей элиты. Никто не знал его настоящего имени. Это запрещено законами магии. Между собой называли «Глава», в глаза — «Господин гроссмейстер». То был высокий седовласый мужчина. Одетый в любую погоду, в черный классический костюм. Суровый и непоколебимый. За четверть часа успел довести бледнеющую Фани почти до истерики. Почти силой вырвал согласие на брак, заставил подписать бумаги и пройти малый обряд в одностороннем порядке. На робкий вопрос невесты «А где собственно счастливый жених?», гроссмейстер только скрипнул зубами. Непривычное проявление чувств добило окончательно. Что за монстр ждет ее по приезду?
Слуги под руководством мачехи, собрали чемоданы и, вскоре Фани в плотном кольце сопровождающих, ехала чартерным рейсом на юг Франции.
На прощании крошка Силвино, четырехлетний братик Стефани, расплакался, не желая отпускать любимую родственницу. Цеплялся на край юбки, дергал за курточку и вырывал из рук клатч. Успокоился только, когда пообещали заехать в парк развлечений и угостить сахарной ватой.
Несколько часов в кресле и вот он, лазурный берег. Солнечная погода, легкий бриз. Осень похожая на лето. Казалось, город окрашен в цвета бесконечного праздника. Яркие наряды, пестрые зонтики уличных кафе, акробаты на ходулях и невероятное количество туристов. Они фотографировали, угощались вином и знаменитыми сырами; шум, гам, беззаботный детский смех и поцелуи парочек в тени деревьев.
Фани оставила багаж на обслуживающий персонал и села в ожидающий Maybach. Роскошная машина представительского класса «премиум». Это уже не средство передвижения, а скорее показатель эксклюзивного статуса владельца. Такие жесты любила мачеха, и терпеть не могла сама Стефани. Наверное, поэтому переехала жить в крошечный городок, потерянный на карте. Оттого и ввязалась в аферу с бойцовским клубом и обзавелась кругом друзей «из простых». Мадам Бертье брезгливо морщила носик, слушая ежедневные донесения миссис Лоудсон о похождениях строптивой падчерицы. Повлиять, увы, не могла. Глава Девятой звезды стояла нерушимой стеной меж ней и любимой внучкой. Для души оставались мелкие пакости, типа заблокированной кредитной карты, экспроприированного компьютера и разрыв договора купли-продажи. А что стоит ход конем, когда предложила падчерицу в качестве невесты для Черной дюжины? Девятая звезда не в курсе всех интриг.
Зато Фани в курсе. Знала, тосковала, мучилась, но молчала. Среди множества других причин, нерушимость семьи. В конце концов, даже в Красной дюжине, женщины разменные монеты. Одна надежда, что будущий муж не станет измываться над навязанной супругой. По законам Черной дюжины жены не имели право голоса, не могли подать на развод или бросить прямой вызов мужскому шовинизму. Любое неповиновение жестоко наказывалось. Собственно именно идеологические взгляды на правление и поставили два главенствующих клана по разные стороны баррикад. Девушка сухо всхлипнула.
Что говорят о четвертой звезде Черной дюжины? Ничего. Совершенно ничего. Это настораживало, пугало до дрожи. И сочувствующий взгляд Главы…
За подобными мрачными размышлениями не заметила, как доехала. Машина мягко притормозила у высоких кованых ворот с системой видеонаблюдения. Не скромное бунгало, а царский дворец угадывался за ухоженным дендропарком. Неподалеку искусственный водопад и непревзойденные образчики бонсаи. Дорожки посыпаны гравием. Одно удовольствие прогуливаться в тени редкостных деревьев, вдыхать чуть соленый воздух и пить кожей золотые солнечные лучи.
Старенькая домоправительница ласково приветствовала молодую хозяйку и провела на второй этаж, где давно ожидали приготовленные покои. Уютные комнаты в стиле «винтаж» встретили знакомым сочетанием современных и антикварных предметов. Бабушка любила бескрайний простор для фантазии, богатый выбор стилей, эпох и времен. В доме царила история, создавая непревзойденную атмосферу тепла и гармонии.
В спальне центральное место занимал огромный комод с множеством ящичков, кованые сундуки и стеллаж со старинным фамильным сервизом, кровать пряталась в алькове. На широком подоконнике уютно примостились глиняные скульптурки животных и тряпичные старые игрушки, стены цвета старого золота украшены декоративными тарелками.
Незнакомая девушка-горничная, аккуратно разбирала чемоданы, вешала одежду в гардеробную и расставляла по полочкам-ящичкам-тумбочкам личные вещи. Увидев Фани, сделала книксен и поправила белый передничек.
— Меня зовут Мари, мадемуазель. Я приготовила ванну. Через полчаса будет обед, но если Вы устали с дороги, могу принести сюда. Будут еще какие-нибудь распоряжения? — Затараторила она. Фани едва разбирала пулеметную речь. К такому нужно привыкнуть.
— Нет. Спасибо. — Устало опустилась на виндзорский стул и сжала пальцами виски. Почему так тоскливо сжимается сердце?
***
Фани спустилась в столовую, когда подали кофе. За огромным обеденным столом восседала седовласая женщина. Тонкие черты лица тронуло беспощадное время, но глаза горели живым неукротимым пламенем. С удовольствием обняла внучку, налила кофе, добавив капельку ароматного коньяка.
— Давно не виделись, дорогая. Как папа и Улриса? Силвино подрос? Недавно говорила с ним по телефону. Говорит «Ты давно не присылала игрушек!» Я так хохотала…
— Бабуля, что ты знаешь о четвертой звезде Черной дюжины?
В комнате повеяло холодом. Тонкие шторы взвились вверх, заколыхались цветы в высоких вазах, а на подносе треснул стакан.
— Улрисе не терпелось рассказать? Не уверена, что хочу этот союз. Слишком закрытая семья, а глава Дома ужасный человек.
— Приказы Главы не обсуждаются. Я дала согласие.
Женщина уныло усмехнулась. Даже она не решается перечить гроссмейстеру.
— Внутренний уклад Черной дюжины настолько закрыт от лишних глаз, что породил множество слухов и толков. Я не хочу пересказывать досужие сплетни. В четвертой звезде был какой-то скандал, связанный с отпрыском. Что не поделили, история умалчивает. Знаю только, что пострадали невинные. То ли отец, то ли сын сожгли заживо постороннего человека.
— Сожгли? — Побелевшими губами переспросила девушка.
— Стихия черной звезды — огонь.
— Огонь и вода несовместимы.
— Огонь силен, но вода может его погасить. В наших семьях нет понятия «совместим-несовместим». Стихии единый организм.
— Когда начнешь учить основам магии? Всего месяц до инициации.
— В нашем мире маги не колдуют в общепринятом смысле, они «держат врата». Количество звезд — по количеству энергетических врат. Двадцать четыре звезды и двадцать четыре семьи. Врата — источник жизненных сил планеты. Магия питает землю, дает жизнь и эту же жизнь отнимает. Все закономерно. Звезда держит врата открытыми. Закроются врата — ослабеет планета; начнутся засухи или наоборот наводнения, пожары, другие стихийные бедствия. Чем больше в семье людей, тем больше сил удержать врата в нейтральном положении. В идеале, в каждой семье должны сочетаться четыре стихии. Вода, воздух, земля и огонь. Вот истинная гармония. Давно уже не так. Особенно страшно разделение звезд. Вместо единой семьи, раскол на две половины.
— Почему?
— Кто знает, с чего все началось? Вражда длится не одно столетие. Ужасно то, что удержать врата при такой нестабильности с каждым годом тяжелее. Отсюда столько бедствий обрушилось на планету в последнее время. Глава решил объединить дюжины и прекратить вражду.
— Все это правильно, но как выжить в террариуме? Я боюсь.
— Вместе мы придумаем, как тебя защитить. Для начала разберемся с магической направленностью. Сегодня поздно уже, да и устала ты. Завтра попробуем пробудить спящие силы, я частично сниму связывающую печать.
— Зачем вообще ее ставят?
— Ну, дорогая. Дети не способны удерживать магию в узде. Водник устроит небольшое цунами, воздушник — торнадо, а если огневик? Спалит дом, город вместе с жителями. Кому нуден такой риск?
— Да знаю я. Только восстановление энергетических каналов очень болезненный процесс.
— Так мы живем испокон веков. Отдыхай. Хочешь, загляни в библиотеку, а хочешь, прогуляйся по набережной. Завтра продолжим разговор.
***
Набережная, так набережная. Прогулки на свежем воздухе укрепляют иммунитет. Шофер отвез к маленькому уютному кафе. Стефани выбрала столик на открытой террасе, села лицом к Средиземному морю. «Город розового кирпича» всего в получасе езды. Какое-то время назад хотела поступить в местный университет. А маленький, знакомый с детства городок на побережье соединял французское изящество, испанский колорит и итальянскую архитектуру. История вплеталась в реалии современности, существуя между небом и землей. Фани почувствовала голод, обед же пропустила, а крошечной чашечкой кофе сильно не насытишься. Заказала кассуле – рагу из бобов с птицей, запеченное в глиняном горшочке, местный сыр и бокал сухого вина. Как приятно обедать, вдыхая прохладный соленый воздух, ласкать взор бегущей волной. Обычно осенью ветрено, но сегодня полный штиль. Вдалеке белеет парусник. Крик чаек и полное умиротворение.
— Вы позволите?
Фани едва не подавилась сыром. Поспешно отпила с бокала и только после этого подняла глаза. Перед ней стоял миловидный юноша с хитрым взглядом серо-голубых глаз. Рыжая копна, потертые джинсы и сбитые костяшки. Оглянувшись на пустующие столики, Фани снизила плечами.
— Пожалуйста!
«Остается надеяться, что не пожалею»
Подбежавший официант принял заказ и, сверкая белозубой улыбкой, испарился. Неожиданный компаньон непринужденно засмеялся, источая волны очарования и соблазна. Фани неловко поерзала. Навязчивость не любила с детства, а этот еще периодически нарушал личное пространство и как бы невзначай касался руки, прижимался плечом или коленом. Болтал ни о чем, время от времени задавая странные вопросы, словно прощупывал почву. Девушка вяло улыбалась, отвечала односложно и пыталась быстрее закончить трапезу. Парень обедал с шиком. Заказал рагу из оленины, утиную грудинку с горошком под классический гасконский арманьяк и огромный кусок «Тирамису» на десерт.
— Вы туристка? Бывали тут раньше?
Фани прищурилась. Откровенничать не хотелось.
— Нет. Впервые. Очень красивый город. Вообще экскурсии по историческим местам, моя слабость.
— О, Вам несказанно повезло! Я знаю этот город как свои пять пальцев! — Рыжий заливался соловьем. Настроение девушки подбиралось к отметке «плохо». А после фразы.
— Простите, отойду на минутку… — Упало до «отвратительно». Проворно перехватив парня за локоть, крикнула:
— Официант! Юноша желает оплатить счет.
Видя, как побледнело веснушчатое лицо, холодно добавила:
— Вы же не надеялись на мою посильную помощь? Я не настолько богата, чтобы оплачивать чужие обеды.
— О чем Вы! Я лишь хотел пройти в туалет.
— Расскажи кому-то другому. Знаете, альфонсов терпеть не могу, а таких кидал — еще больше.
Официант, утративший былую любезность, позвал менеджера. Фани подхватила сумочку и гордо покинула поле битвы. Позади слышались экспрессивные выкрики парня и обслуживающего персонала. Вот так всегда. Ни секунды покоя.
***
Француз за рулем такси все время порывался что-то рассказать, чаще всего руками. Заставляя девушку лихорадочно перехватывать руль. Когда машина остановилась у входа в поместье, едва не пропела «алилуя». Жить спокойно не получается.
Снять стресс помог прекрасный водопад. Фани села на камни и, не смотря на прохладу, опустила кисти в прозрачную воду. Мягкое журчание убаюкивало. Откуда-то ветер принес два красных листочка с резными краями. Они закружились, затанцевали, то поднимаясь, то вновь опадая к самой воде. Мелкие брызги-бриллианты слезами скатывались в небольшой бассейн.
— Вот ты где! О чем призадумалась?
— О жизни. Мы как лепестки. Летим, куда подует ветер.
Бабушка понимающе улыбнулась и обняла за плечи.
***
Утро началось непривычно рано. Солнце едва успело позолотить верхушки деревьев. Комнату скрывал серый полумрак. Горничная Мари принесла кофе и еще горячие круассаны. Фани пила обжигающий напиток с закрытыми глазами. Сон отчаянно цеплялся за веки. Пальцы крошили булочку, в такое несуразное время есть не хотелось. Сползла с кровати и побрела в душ. Зачем, почему и как доспать недоспанное? Вечные вопросы волнующие нас по утрам.
Поеживаясь и с трудом сдерживая зевоту, Фани вошла в дубовый кабинет. Царство Госпожи Девятой звезды. Даже любимая внучка не имела права заходить сюда без лишней надобности. Бабушка уже ждала. На столе неизменная чашка кофе. Лицо непривычно суровое, чуть бледное, но решительное. Знаком запретила вопросы, усадила на жесткий табурет и завязала глаза шелковым платком. В душе шевельнулся страх. Кто знает, что происходит, когда открывают энергетические каналы. Может это больно? Как когда-то в детстве, когда в экспериментальных целях сунула пальцы в розетку.
Почувствовала, как холодные пальцы сжимают виски. От них исходил пронзительный холод, точно ледяной обруч. Мысли путались. Сознание раздвоилось, словно она и не она вовсе. Накатила странное равнодушие к происходящему. К плотно сжатым губам поднесли бокал. Послушно выпила все до капли. Ни вкуса, ни запаха. В ушах появился навязчивый шум. Он нарастал, пока не превратился в отчетливое пение на незнакомом языке. Чуть ниже ключицы коснулась холодная сталь. Легкая боль. Капля за каплей падает в воду. Что это? Вновь прикосновение к вискам и вновь бокал у губ. Чуть сладковатый вкус. Незнакомый и неприятный. Горло обожгло. Резко стало не хватать воздуха, перед глазами запляласи черные и золотые точки. Темнота, похожая на вечное «ничто»...
— Фани, как ты? Очнись! — Настойчивое похлопывание по щекам. Девушка открыла глаза и зажмурилась, яркий свет резнул по сетчатке. В комнате явственно ощущался запах нашатыря. Горло саднило, а виски нещадно ломило.
— Что со мной? Я потеряла сознание? Почему?
— Обычное явление. — Бабушка почти упала на стул. Руки заметно подрагивали. —Некоторые уходят навсегда. Ты напугала меня, деточка.
— Зато ты пугаешь меня теперь! Что значит «уходят навсегда»? Умирают? Почему?!
В голове не укладывалось. Неужели угроза смерти столь реальна? Почему близкие не предупредили. Или не предупредили именно для того, чтобы ложный страх не свел попытки на «нет». Столько вопросов и никаких ответов.
Бабушка помогла подняться с ковра и сесть обратно на табурет. Накатила усталость. Как объяснить, когда и сама до конца не разумеешь?
— Адаптация тела к магии не всегда проходит удачно, это как отторжение имплантированного органа. Только процесс более стремительный. Ты прошла. Все хорошо. У тебя редкий дар.
— Какой?
— Можешь искажать пространство и время, создавать иллюзий.
— Да уж не слишком практично. Толку маловато. Дальше что?
— Ты должна одеть на палец девятую звезду и аккумулировать энергию. С помощью этой энергии откроются Первые врата памяти.
— И?
— «И» будет через месяц. Надень перстень и пробуй пропустить через себя поток восходящей энергии. Ты должна увидеть его внутренним взором. Обычно он золотистого цвета. Реже оранжевого или красного.
Девушка послушно одела широкий серебряный перстень с агатом и задумчиво покрутила на пальце.
«Слишком большой. Не потерять бы…»
Эта мысль испуганно упорхнула, так как перстень вдруг сжался до нужных размеров. Теперь прокручивался с трудом. В глубине черного камня загорелась синее пламя. Хотела спросить, что за чудеса творятся, как вдруг под ногами открылась бездна. Рухнула вниз. Мутное, вязкое как кисель пространство, только цвет киселя такой-то неправдоподобно темный, как гниющая кровь. Девушку почувствовала, как тело оплетают тысячи колючих щупалец, стягивая руки, ноги, горло, поперек груди. Еще немного и нечем будет дышать. Расплющит. В далекой дали угадывалась тонкая золотая нить. Вот за нее и попробовала ухватиться. Рядом калейдоскопом замелькали какие-то картинки. Слишком быстро, чтобы рассмотреть подробности. Чудом уцепилась за одну из них и почувствовала, как тело становиться невесомым, путы опадают и растворяются, а ее уносит. Куда и если ли путь назад?
— Ушиблась? Эка ты неловкая! — Спросил кто-то, странно растягивая гласные. Проморгавшись от черных мушек перед глазами, Фани подняла голову. Над ней нависал крупный мужчина в холщовой камизе и шерстяной коттарди. Объемный живот перетягивала кожаная веревка, на которой весел тяжелый на вид кошелек. На круглой голове вместо шляпы, нечто напоминающее младенческий чепчик. Каль. Розовощекое лицо неприятно лоснилось. Мужчина наклонился еще ниже, в нос ударил мощный запах чеснока и браги. Девушка замерла. Закричать в панике и заозираться помешал ступор. Что происходит? Где она и что все это значит? Меж тем мужчина довольно небрежно помог подняться и даже отряхнуть платье.
«Платье?»
Девушка оглядела и ощупала себя с ног до головы. На затылке болтается сбитый бурлет; из одежды — нижнее платье серебристо-синего цвета и верхнее, схожее на стилизованный сарафан, закрепленное на боках жесткой шнуровкой, так называемый сюрко. Одежда 14 века. Иль около того.
Меж тем буржуа, присмотрелся повнимательней. Красавица-блондинка беззащитно и как-то растерянно хлопала глазами. Чистая, нежная кожа, алые губы, невинный взор. Видимо только вступила в возраст невест.
«Какая конфетка» — Воровато обернулся. Никого. На губах заиграла Сластолюбивая усмешка. Хоть никаких видимых признаков, что девушка представительница древнейшей профессии, но то, что сама, без сопровождающих, говорила о многом. А закон гласил, что любая женщина, встреченная на улице без наперсницы — считается продажной.
«А значит…»
Фани задумчиво потерла лоб. Чтобы означало испытание? И где искать первые врата? Вообще, как выглядят «врата» и куда делась путеводная нить? Вот уж задание. Пойди туда, не зная куда, найди то, не зная что.
Собиралась прогуляться вдоль узкой улочки к широкому мосту, осмотреться, но ее грубо притянули к объемному животу. Улыбка буржуа сверкнула рядом гнилых зубов.
— Ты пахнешь медовой пастилой!
— А ты — дерьмом из конюшни. — Вырвалась и потерла помятые ребра. Вечный вопрос: доколе?
Толстяк вытер взмокшие ладони о бока.
— Где отец, супружник, компаньонка?
Девушка непонимающе захлопала ресницами. Накрыло пониманием. Нужен муж? Будет. И муж, и тетя, и троюродная прабабушка.
— Не одна я! Благоверный отошел к… ветру! Сейчас вернется и врежет тебе! — Буржуа недоверчиво прищурился. Врет или нет? Фани приготовилась к стратегическому отступлению. Хитрый мужик далеко не так прост.
— Подождем вместе. — Льстиво предложил он. — Все же девушка не может гулять в одиночестве, легкомысленный у тебя супруг! А ты всегда должна помнить о чести своего повелителя и не разевать рот.
— Иди отсюда, толстяк, по-добру, по-здорову! Муж очень ревнив и…
— Могу понять. Что-то задерживается твой супружник или нет никого? А? Признавайся! — Прыгнул аки тигр. Девушка вывернулась и ловко прижала на шее мужчины артерию. Не ожидая такого коварства, буржуа грузно упал в грязь, поднимая тучи пыли.
«Мешок!» — Обижено припечатала девушка. Размышления на тему «пнуть или не пнуть» прервал колокольный перезвон. Тревожно стало на душе. Чуть в отдалении оживилась группа людей, и поспешила к острову через мост. Фани поколебалась. Любопытство победило здравый смысл.
«Куда все — туда и я»
Покинув темный проулок, убедилась, что со всех сторон стекается масса народа. В простых шерстяных платьях, в дорогой одежде расшитой жемчугом. На лошадях, в повозках, пешие. Хихикают дамы, снуют мальчишки-карманники, торговцы раскладывают корзины, катят пузатые бочки.
«Праздник какой-то?»
Толпа теснила к реке. Тысячу раз оттоптали ноги деревянными сабо, столько же раз пхнули под ребра локтями. Неподалеку показался длинный кортеж, окруженный плотным кольцом копейщиков и лучников. Последние неспешно отделились и вытянулись цепью, сдерживая напор безумствующей толпы. Над темными водами широкой реки бледнело ранней утро. Особо рьяные прыгали в воду, пытаясь обманным путем пересечь кордон и достаться паперти.
Фани пораженно остановилась, люди живо вытеснили из общего потока. Пришлось отступить на шаг, еще и еще. Это не может быть. Собор?
Храм еще хранил блеск новизны и представлял собой величественное зрелище. Духовное «сердце» города, расположен на месте галло-римского храма Юпитера. Поражал двойственностью стилистических влияний: с одной стороны, отголоски романского стиля, а с другой — готического. Элементы готики придавали зданию легкость и простоту вертикальной конструкции. Главный фасад имеет три двери. Над стрельчатыми порталами входов — скульптурные панно с разными эпизодами из Евангелия. Над центральным входом помещено изображение Страшного суда. По семь статуй поддерживают арки входа. С виду им уже лет сто. В центре Христос-Судия. На нижней перемычке изображены мертвецы, вставшие из могил. Их разбудили два ангела с трубами. Среди мертвецов — один король, один папа, воины и женщины (символизирует присутствие на Страшном суде всего человечества). На верхнем тимпане — Христос и два ангела с двух сторон. Двери украшены коваными рельефами.
Бледные солнечные лучи робко скользили по каменным стенам Собора. Раннее утро в полусне проникало в ниши над колонами, где в величественном молчании замерла вереница изысканных статуй. Позади всех таким же изваянием замерла пораженная девушка. Этого просто не может быть!
Кто-то коснулся плеча.
— Хочешь увидеть суд? — На сей раз голос молодой, глубокий, чуть бархатистый. С подозрением обернулась. Перед ней стоял высокий молодой человек в длинном бархатном плаще. Красивые черты, пристальный взор и тонкий чуть длинный нос. Породистое лицо.
— Почему одна? — «Дежавю». Сказать ничего не успела, так как позади неизвестного открылись золотые врата. В пульсирующей середине странно переплеталось сверкающе белое и ядовито-черное пространство. Всего мгновение и Фани едва не потеряла сознание. Виски немилосердно сдавило. Непроизвольно закрыла глаза, а когда открыла, с губ сорвалось:
— Вот черт!
Парень на мгновение остолбенел, но после рассмеялся.
— По-всякому называли, но так — впервые.
Фани покраснела.
— Простите. Я имела в виду… то есть… Знала бы сама, что хотела этим сказать! — Обреченно призналась она, чем вызвала новый приступ смеха.
Как объяснить, что перед внутренним взором открылась золотая нить, ведущая к вратам. Проблема в том, что нить опутывала молодого человека. Значит, отпускать его нельзя ни под каким предлогом. Он ключ. А значит…
— Хочу.
— Что?
— Хочу увидеть суд.
Парень насмешливо поклонился и протянул руку, затянутую в кожаную перчатку. Фани величественно выпрямилась. Что будущее нам готовит? Не все ли равно.

@темы: "роман", "проза", "Маска"

Comments

[Гость]

Удалено администратором /спам/

[Гость]

Удалено администратором /спам/