Страна черного дракона 5-6

[Akane_Kimiko]

Глава 5

Прошел месяц...
Мир меняется, а с ним люди, мысли и поступки.
Жизнь вошла в колею. Изгора не прекращала искать черного дракона. Тор эл Широи лично возглавил поиски. Страх потерять трон не давал ночью спать. Он отложил свадьбу с принцессой Гуарит и полностью отдался навязчивой идее. Его видели то в Бор-Киире, то в Эглерии, то в Гуарит. Он вынюхивал, выслеживал, допрашивал свидетелей и вновь срывался в путь по новой наводке шпионов. Казалось, этому сумасшествию не будет конца.
Принцесса Тирис окончательно обосновалась в плодоносных землях Эглерии, попутно отбиваясь от все более настойчивых ухаживаний Аттиса Акаи эл Садрон. Разумеется, правителю не пристало увиваться вьюном. Не тот человек. Однажды за совместным обедом, что превратилось в хорошую традицию, предложил скромной вдове стать официальной фавориткой при дворе. За что едва не схлопотал по царственному лицу. Прекрасная Тирис сбежала из-за стола, не дождавшись десерта. С тех пор, девушка старалась не оставаться с властителем наедине. Аттис чувствовал странное дежавю, когда подарки возвращали без объяснений, а многочисленные письма летели в горящий камин.
Принцесса красных драконов всячески способствовала сближению брата со строптивой беглянкой. Фарида видела множество положительных сторон в подобном альянсе. И не последнее место занимало счастье любимого брата. Всегда сдержанный, собранный и хладнокровный Аттис, положил все силы на алтарь государства. Ничего лично для себя. Спокойный, милый и, несомненно, сильный Черный дракон поможет завоевать первое место на политической арене Куишат, а так же отогреет заледеневшее сердце молодого правителя.
- О чем призадумалась, сестричка?
Раздался над ухом ехидный голос брата. Фарида шустро обернулась, озарила все ослепительной улыбкой и ласково пожала руки Аттису.
- Устал? Луна давно вышла из-за туч, а ты все работаешь. Сон бежит только от дряхлых стариков, ты же еще молод и полон сил.
- Мой народ спит спокойно только потому, что не досыпает правитель, денно и нощно думая о благоденствии державы. - Улыбнулся он в ответ и увлек девушку к покоям. - Я провожу тебя.
- Пора бы и о себе подумать, братец. - Лукаво усмехнулась принцесса. - Слышала, ты заглядываешься на очаровательную Ки?
Аттис раздраженно передернул плечами. Сегодня вдовушка вновь вернула подарок и отклонила предложение о конной прогулке при луне.
- Слухами земля полнится. Не успел владыка сделать глоток вина, как придворные оценили его качество.
- Она нравится тебе, братец? - Не дала сбить себя с толку девушка. Аттис пожал плечами.
- Дикий северный цветок. Хочешь вдохнуть запах бутона, а натыкаешься на острые шипы.
- Ты вдруг превратился в неопытного юнца? Забыл, как девушек совратить с пути истинного? - В голове Фариды появилась замечательная идея. Подшучивая над братом, увлекла в свои покои и небрежным жестом предложила вино. Брат удобно устроился в кресле и закрыл глаза, в висках нестерпимо ломило. Тяжелые думы и общее неудовлетворение жизнью плохо сказывались на здоровье.
Меж тем хитрая принцесса влила в высокий хрустальный бокал несколько капель редкого зелья. Снадобье туманило голову и разжигало в жилах настоящий огонь. Пусть брат и не сможет быть предельно нежным с гостьей, но, по крайней мере, дело сдвинется с мертвой точки.
Несколько минут разговора ни о чем. Легкий массаж шеи. Приметив, что обычно бледные щеки правителя заалели лихорадочным румянцем, подкинула идею заскочить к Тирис, и поставить все точки над "і".
Идея пришлась по вкусу. Затуманенное сознание рисовало заманчивые перспективы.
Фантазия разгоралась с каждым мгновением. И вот уже убедил себя: строптивица давно ждет решительных действий. Это девиц зовут нюхать ландыши при луне у реки, а вдов пестуют совсем другим лакомством.
Аттис вошел в покои без стука. Кровь огнем текла по венам, дыхание частое и поверхностное, словно воздух вокруг стал тяжелым, насыщенный чувственным ароматом. Перед глазами то двоилось, то наоборот ставало до предела четким. Ни одной мысли, ни капли колебания, только инстинкты и желание.
Несколько свечей в высоких подсвечниках стояли на полу, рождая неровное золотисто-мерцающее освещение, искристо преломляющееся в витражном окне. Тонкие шторы раздувались парусами на ночном ветру. Кровать разобрана и ждет в свои объятия хозяйку. Горячий воздух полыхал вокруг камина. Там же установили небольшую деревянную бадью с горячей водой, устланную мягким белым покрывалом. От воды шел пар, аромат душистых трав и эфирных масел. Рядом на низкой скамейке лежал сложенный шелковый халат. Тирис сидела вполоборота, поэтому не заметила нежданного гостя. Умывала лицо, попутно сбросив с плеча налипшие розовые лепестки.
Капли тонкими слезами скатывались по белоснежной коже. Хотелось подхватить их губами. Аттис сделал несколько осторожных шагов вглубь комнаты. Пламя в сердце уже не грело - сжигало заживо. Не в силах удержаться, провел костяшками по изящной линии шеи. Тирис испуганно вздрогнула, обернулась, расплескав воду, в панике вскочила на ноги, опомнилась и с визгом плюхнулась обратно, скрываясь в воде по шею. Губы задрожали. Такой Аттис пугал. Глаза горели черным пламенем, желваки перетекали под кожей, а на висках вздулись жилы.
- Вон! Подите вон!
- Вы забываете, мадам. Это моя вотчина. Здесь я царь и бог.
- Вы не в себе.
- Быть может.
Рывком поднял ее на ноги и вынул из воды. Тело из-за перепада температур покрылось гусиной кожей. Горячее дыхание опалило губы. Воспользовавшись мгновением нежности, вырвалась из объятий. Девушка проворно отскочила в сторону, схватила халат и завернулась в него, вцепившись в горловину, как утопающий за соломинку.
- Оставьте меня, Ваше Величество. Подобное поведение не к лицу дворянину. В чем я провинилась перед Вами?
- Своим кокетством вынуждаете идти на крайние меры.
- Вы точно не в себе, либо пьяны! Я ни разу не давала повод...
- О нет, Ваш изворотливый ум играет более ловко. То лед, то пламя. То да, то нет. Эту уловку женщины освоили еще в начале времен. Вы победили. Я пришел к Вам.
Шаг вперед - девушка испуганно задрожала. Только не это.
- Вы заблуждаетесь. Я не люблю Вас.
- Придворные обязаны любить своего императора. Если не любить, то хотя бы повиноваться.
- Вы не мой император, а я не Ваша слуга.
- Однако в моем замке Вы находите приют.
- Если вопрос поставлен так - могу и уехать.
Ах, если б все решилось так легко.
- Надоело.
С этими словами, правитель схватил за локоть и швырнул на кровать. От удара дыхание сбилось и потемнело в глазах. Она не чувствовала как прогнулась кровать, как горячие ладони стиснули тонкую талию, а губы выцеловывали на шее узоры.
Сознание Тирис раздвоилось: тело в одном мире, а разум в другом. Мозг вспышкой пронзил образ, не один, несколько. Яркие почти осязаемые. Девушка замерла, позволяя видению атаковать внутренний взор, а телу безвольно покорится. В чем предназначение черного дракона? Сохранить мир. А значит, выбор предопределен...
Тирис уперлась руками в грудь Аттиса.
- Вы жаждете получить меня, не смотря ни на что? - Тихий голос подействовал отрезвляюще. Правитель слегка отстранился и выжидающе поднял бровь.
- Вы хотите выдвинуть условия, прекрасная, Ки? И что это: замок, лошади, меха и драгоценности? Будете ласковой, подарю даже алмазные прииски!
- Можно я встану?
Аттис нехотя отпустил ее и сел на краю кровати. Тирис соскользнула на пол и подошла к окну. Несколько минут молчала, собираясь с мыслями. Грустно улыбнулась.
- На самом деле мое имя не Ки. Меня зовут - Тирис орто Широи.
Правитель напрягся и медленно перетек на ноги. Сейчас он меньше всего напоминал человека. Скорее разгневанного красного дракона Изменений.
- О чем Вы? Тирис... она же... - он осекся. Пристальный взгляд по-новому оценил тонкие черты. То-то чудилось, будто виделись где-то раньше. Присланный портрет мало отвечал оригиналу, но общее представление было правдивым. Аттис раздраженно хлопнул себя по лбу. Наркотическое возбуждение плавно перетекало в холодную ярость. Чувство не менее пьянящее, чем страсть. Жаль другого рода.
- Что до черного дракона. Это тоже правда. - Тихо обернулась спиной и приспустила шелковую ткань до пояса, демонстрируя искусную татуировку черного дракона. Шелест и вновь девушка укутана в халат по самую шею. Медленно подняла глаза. Черные, нет, желтые глаза с продольным зрачком как у змеи. Аттис невольно отшатнулся.
- Не бойтесь, я не буду перевоплощаться. Мне надоело бегать и скрываться. Пусть все решиться здесь, в Эглерии.
- Стража! - В комнате, словно по мановению волшебной палочки возникла личная охрана императора. Бледный от гнева Аттис, нервно мерил шагами комнату. Ни себе, ни ей не мог простить минутный страх.
- Препроводите леди в нижний ярус замка. Там Вас, прекрасная принцесса, ожидают не менее уютные апартаменты. Сопротивление бесполезно.
Тирис горько усмехнулась.
- Я не доставлю Вам неприятностей. Обещаю. Считайте это платой за кусок хлеба и крышу над головой.
- Все что могли, Вы уже сделали.
- Лицемерие, Аттис, Вам не к лицу. - С этими словами девушка вышла вон из комнаты в сопровождении стражников. На пороге ее остановил вопрос.
- Фарида знала?
Девушка помолчала, а потом отрицательно покачала головой. В этой истории достаточно жертв. Однако правитель все правильно понял и знаком подозвал пажа.
- Перо и чернила. Проследи, что бы принцесса Фарида не могла покинуть свои покои. С сегодняшнего дня она под домашним арестом.
***
Едва забрезжил рассвет, из ворот замка черной стрелой метнулся посыльный. На груди под рубахой, припрятан секретный пакет адресованный правителю Изгоры. Доставить нужно незамедлительно. Гонец загнал трех лошадей, спал урывками в седле, в итоге дорога заняла всего десять часов. Хотя для этого пришлось воспользоваться старыми порталами в забытых шахтах. Парень отчаянно рисковал, но приказ правителя не обсуждается. Лошадь в пене, одежда покрыта слоем серой пыли, едва держась на ногах, потребовал аудиенции
у императора.
Звезды на карте судеб сошлись на редкость неблагополучно. Император страдал от неизвестной болячки, а первый советник отсутствовал. Такими вестями приветствовал курьера статс-секретарь его величества. В замке находился лишь наследный принц. Тор эл Широи любезно согласился принять посланца. Слуга переступил порог и поклонился кронпринцу. Тор важно восседал на отцовском троне, любовно поглаживая рукоять шпаги. Нарочный поспешно поклонился, мазнув запыленными перьями на шляпе по мраморной мозаике. Принц благосклонно хмыкнул и вопросительно поднял бровь.
— Ваше Высочество, у меня срочное послание для императора Изгоры.
Принц кивнул слуге, чтобы тот забрал пакет, но посыльный поспешно отступил. Прижав руку к груди, еще раз поклонился.
— Прошу простить, но мне приказано отдать письмо только в руки императору.
— Давай сюда. Не испытывай мое терпение.
— Простите. — Еще один поклон и шаг в сторону двери.
Тор прикрыл глаза рукой, словно решая про себя что-то. Тяжело вздохнул, отсылая слуг и охрану прочь. Курьер занервничал, но выйти со всеми не решился. Возможно, престолонаследник решил сказать несколько слов наедине? Принц с жестокой усмешкой глянул куда-то в сторону. Гонец невольно обернулся и обмер. В лицо дохнула сама смерть. Крикнуть, уклонится, убежать… не успел. Железный болт с тихим щелчком вылетел из небольшого арбалета, вонзившись прямо в сердце. Оруженосец принца отбросил оружие прямо на пол, медленно подошел, перевернул носком сапога тело, обыскал одежду и вынул из-за пазухи запечатанный красным сургучом пакет.
— Личная печать императора Аттиса. Должно быть что-то интересное.
— Не болтай. — Протянул руку принц. Жадно ухватил жесткий конверт, разломил печать и раздраженно поморщился. — Половина текста заляпана кровью!
Оруженосец развел руками.
— Кто знал, что он хранит письмо прямо у сердца.
— Тело убери. — Не отрываясь от чтения, приказал Тор. — Досужие домысли перепуганной черни излишни.
— Что пишут?
Принц не спеша сложил лист и спрятал во внутренний карман. На бледных губах играла торжествующая ухмылка.
— Боги благосклонны. Мы нашли ее, дружище.
— Аттис знает, где скрывается Черный дракон?
— Более того… Наш славный малый пленил дракона. Хочет созвать сейм. Ждут императора Изгоры через два дня.
— Жаль, что император, Ваш отец, слег снедаемый страшным недугом и вынужден пропустить эпохальное событие. Насколько я помню последний сейм проходил задолго до Вашего рождения.
— Во времена правления моего деда. Увеличь концентрацию яда.
— Это невозможно, мой принц. Зелье нужно строго дозировать, иначе придворные лекари смогут вычислить, отчего умирает правитель.
— Сколько еще ждать?
— Увы. Могу обещать только одно — в сознание он не придет.
— Время, друг, время. Скоро вернется советник. Этот старый лис может помешать. Я должен взойти на престол раньше, чем он настроит дворянство против меня и вместе с генералом соберут армию. А если поднимется чернь, то даже белые драконы не помогут. Не буду же править выжженной пустыней!
— Мои люди день и ночь работают, чтобы окончательно дискредитировать нынешний уклад. Пару сгоревших хуторов, немного крови и люди поверят всему. Страх и паника наши союзники. Ваше Высочество останется в анналах истинным освободителем Изгоры.
— Не болтай, а действуй. Труп скоро начнет пахнуть.
Оруженосец фыркнул и подошел к двери. Махнул кому-то, приказывая забрать труп, и с поклоном, предложил принцу проследовать в кабинет. Следовало многое обсудить. Например, то, что не далее как на рассвете обезглавили лидеров оппозиции. Их жен, да пару свидетелей повесили на собственных кишках в лесу, бросив зверью на съедение. Острастка никогда не бывает чрезмерной.
Принц поднялся с трона, не глядя на суетящихся слуг, покинул тронный зал. Позже следовало зайти в сокровищницу за Дыханием Дракона. Время для решительных действий. Жаль, нет возможности разгуляться, руки до конца не развязаны. Тор решил ограничиться пограничными землями. Он прекрасно понимал: белые драконы не причинят вреда черному. Вплоть до полного неповиновения. А это было бы началом конца. В открытом бою с Тирис он проиграет. Судя по письму, Черный морок заточили в темницу. Допросов не было, а если и были, то без применения Сердца Дракона. По закону лишь подданные Эглерии могли ссылаться на древний артефакт. Красный дракон скорее поверит давнему другу, чем подозрительной беглянке. Пока нет прямой угрозы для черного дракона, белые будут послушны жезлу. Демонстрацию силы лучше всего провести на нейтральной территории. Пару сгоревших деревень заставят владыку Садрон прислушаться к парламентерам.
— Вы разыграете козыри в Эглерии, а я займусь советником. — Словно читая мысли принца, доверительно прошептал оруженосец и разлил вино в серебряные кубки. — Слыхал, старик слаб сердцем, да и куриная слепота донимает. С наступлением сумерек заезжает в ближайший трактир и там, попивая травяные настойки, пережидает ночь. Устрою засаду на тракте. Пару капель зелья помогут улучшить склочный характер.
— Не оставляй следов. Тебя никто не должен узнать.
— Повинуюсь, мой принц.


Глава 6

Мир не перевернулся. Ночь бархатным покрывалом стелилась над лугами и лесами. Серебристой россыпью вышивали звезды магические созвездия. Все так же стрекотали сверчки, ухала сова и шелестела трава на ветру. Черная гладь королевского пруда замерла ровным, неподвижным зеркалом. Люди спали в мягких кроватях и не думали о том, что “завтра” возможно и не наступит. Если бы можно вернуться в опочивальню и спокойно уснуть. Забыть, откинуть, жить дальше.
Аттис не мог обрести привычное спокойствие. Разбуженные эмоции будоражили сознание. Адреналин кипел в крови. Сердце клокотало противоречиями. И это гнилое чувство надвигающейся беды. В такой ситуации даже оракул не подскажет кто прав, а кто виноват.
Правитель мрачной тенью бродил по замку. Завидев зверское выражение лица и полыхающие адовым пламенем глаза, слуги в ужасе шарахались, прячась по углам. Первым делом написал послание для Ба Дойтс эл Широи. Старый вояка и отец. С ним отдельный разговор. Остальным правителям разослали приглашение во дворец Садрон голубиной почтой. Хрупкий мир Куишат под угрозой. Необходимо созвать сейм и миром решить, что делать, как быть. Подобного прецедента ранее не случалось.
Раздор в душе не утихал, поэтому император пошел по пути наименьшего сопротивления. Взял две бутылки вина, собственноручно взнуздал могучего скакуна и помчался вглубь имперских лесов. В сердце клокотала злоба напополам с разочарованием и непонятной, почти детской обидой. “Человек с чистой совестью дышит ветром свободы, а для преступников – только тюремная гнилость…”, — утверждал разум, — “Но…”
Аттис сам себе не верил. Бешеная скачка, частый стук копыт как отзвук сердца. Чернота густого леса. Шпоры вонзались в покрытые потом бока. Лошадь дернула головой силясь вырвать узду, но уверенная рука точна. Осадил лошадь и, стреножив, примостился на большом плоском камне у водопада. Тихий уютный уголок дикой природы. Только его, ничей больше… Приятно так заблуждаться.
Много лет назад на охоте понесла лошадь, юный принц вылетел из седла, плюхнувшись в воду. Испуганное животное налегке умчалось прочь. Принц выплыл, посетовал на судьбу и устроился на разогретых летним солнцем камнях обсыхать. В водопаде сказочно преломлялась радуга. На отмели резвились мальки. Прохладная влага манила свежестью, такая прозрачная, что сквозь толщу можно легко разглядеть каменистое дно. А за дикими кустарниками, казалось, спряталась прекрасная дриада…
С тех пор неприметный водопад стал уголком для уединенных размышлений сначала принца, потом — императора. Никто кроме него не ступал по густому ковру из трав, никто не пил из прохладного источника, никто не нарушал уединение... только певчие птицы. Аттис открыл бутылку и отхлебнул прямо из горла. Плебейская привычка бывалого служаки. Он пил, захлебываясь в вине и мыслях; пил проклиная себя и сестру; пил стараясь отогнать мрачное “завтра”; пил не замечая, как тает ночь, а в бутылке — вино.
Фарида со своими вечными интригами переступила черту. Публичная порка будет хорошим уроком. Тонкое горлышко выскользнуло из слабеющих пальцев, последние кровавые капли скатились по траве, впитываясь в землю. Наркотик и алкоголь жутким коктейлем смешались в крови. Император сполз на землю и забылся мертвым нездоровым сном. Кошмары преследовали его. Тянули жилы холодными пальцами, сушили горло колючим песком, топили в трясине и не давали вдохнуть.
Не один час прошел, прежде чем Аттис пришел в себя. Холодный ветер бил по лицу, лесной сор царапал руки, забирался под одежду и слепил глаза. Черное небо над головой медленно вращалась то в одну, то в другую сторону. Тонкая луна высоко сияла над головой. По расположению созвездий правитель понял, что проспал весь день и часть ночи. Непривычное состояние. Первая мысль была: пришла беда — отворяй ворота, а второй — как же дико болит голова!
Рядом приятно журчал ручей.
***
Пять прекрасных драконов изящно парили в лазурных небесах. Словно ожившие облака великолепным клином вытянулись к южной границе. Эглерия близко. Уже чудится насыщенный запах цветов и душистых трав. Воздух заметно потеплел. В авангарде на крупном самце — Тор эл Широи. Белые одежды раздувал ветер. Волосы, стянутые белой ленточкой, отливали золотом. Прекрасный принц. Лишь потемневший взгляд горел недобрым огнем. Сухой приказ и огненный столпы вспороли пространство. Воздух накалился, посевы почернели, запахло жженой соломой; деревянные дома вспыхивали один за другим словно лучины от очага. Люди в ужасе разбегались кто куда. Ревел скот, запертый в горящих хлевах, полыхали амбары с едва собранным урожаем. Плач, крики, стоны боли. Так престолонаследник Изгоры утверждал право на власть.
Тем временем в столице Ортоигл метался в бреду великий император Ба Дойтс эл Широи. С потрескавшихся губ хриплым стоном вырывалось имя… Тирис. Лекари сбились с ног, ничего не помогало. Не удавалось даже облегчить страдания. Главы родов отказались покинуть замок. Совет министров черным вороньем занимал приемные покои. Наблюдатели, иностранные шпионы затаились по углам. Смерть великого императора казалась вопросом времени.
Оруженосец принца хмуро наблюдал за царящей суетой. По-человечески немного жаль правителя Изгоры, от которого с ранней юности не видел ничего кроме добра, но душа, помыслы и сердце всецело принадлежали наследнику. Удел вассала слепящая преданность сюзерену. Друг, телохранитель, поверенный, даже наемный убийца. Кем только не довелось быть! А в недалеком будущем — первый советник, правая рука молодого правителя. Страна нуждалась в новой крови. Острый ум, цепкий взор. Империя на грани гражданской войны. Совет министров не успевал гасить очаги недовольства. Ропот ставал все громче. Некоторые открыто оплакивали милосердную принцессу Тирис и призывали к восстанию. Участились случаи, когда бахвалящихся стражников поднимали на вилы озверевшие горожане. Мало кто решался выйти на улицу без кинжала или шпаги. Почему стабильность обернулась крахом? Почему белые драконы Равновесия перестали служить символом мира в Куишат? Когда закончится время перемен? Эти вопросы люди не переставали задавать друг другу.
И только он знал ответ. Незаметная улыбка скользнула по тонким губам.
***
Малодушное бегство императора Эглерии тяжким бременем легло на плечи его министров. За короткое время многое изменилось. Южный кордон атаковали белые драконы. Оглушающая сила, равной которой нет более в мире. Горели села, полыхали леса, оставляя обугленные головешки — голые кости земли. Ветер развеивал пепел, плач и скрежет зубовный. Люди в панике покидали близлежащие поселения, укрываясь в лесу и пещерах. Произошло то, чего всегда опасался Аттис. Война.
Не успев смыть пот и пыль дорог, император созвал военный совет. Напряженные лица, тревожные взгляды, стиснутые кулаки. Страх ощущался почти физически. Последний красный дракон статуей сидел на троне. Красивое лицо превратилось в неподвижную маску. Мало говорил, больше слушал.
Во время короткого перерыва робко скользнул прислужник принцессы Фариды, дрожа всем телом под ледяным взором императора, протянул плотный конверт. Нераспечатанное письмо полетело в жарко полыхающий камин. С принцессой будет отдельный разговор. Сейчас в голове иное. Как сохранить мир? Как уберечь людей? Как остановить победное шествие завоевателей? И почему так сплоховала агентурная сеть? Про беспорядки в Изгоре доходили лишь смутные слухи.
— Лично отправлюсь на границу. Нужно начать переговоры. — Решительно сжал эфес шпаги Аттис. Министры, советники и военоначальники испуганно переглянулись. Владыка Эглерии вечный перфекционист. Всегда все самому. Решать, делать, пожинать плоды.
— Но повелитель…
— Я все сказал. Со мной небольшой отряд с легким вооружением. Достаточно десяти человек. Только добровольцы. Кормильцы и желторотые остаются в казармах. Рискуем все — армия бессильна против драконов. Пошлите сокола к императору Изгоры. Пусть встречает на нейтральной территории.
— Императрица Бор-Кииры предложила помощь. — Несмело заикнулся первый советник. Аттис окинул взглядом собрание, лоб прорезала глубокая морщина.
— Союзников пока не вмешиваем. Узнаем наперво, чего добивается Ба Дойтс. Он не откликнулся на послание, а сразу выслал войска. Не типичное поведение. Изгора всегда славилась выдержанной дипломатией.
— Ваше Величество, но так рисковать…
—У вас четыре часа, чтобы собрать отряд и приготовить крепость к обороне. Жители открытых поселений укроются в подземных лабиринтах. Пусть алхимики откроют порталы. Раздать хлеб. Исключите панику. Особо ретивых бросайте в темницу — холодные камеры лучше всего остужают буйную голову. Свободны.
С этими словами решительно встал и отправился прямиком в покои Фариды. Хоть и сердит на сестру, но понимая всю непростую ситуацию, решил хотя бы проститься и услышать слова сожаления.
Раскаяния от принцессы, естественно не дождался, зато напоролся на целый ворох упреков и неиссякаемый поток слез. Припухшее лицо и красные глаза девушки выдавали, что ночью уснуть не удалось.
— Что с Тирис? — Замирая от ужасных предчувствий, спросила Фарида. Ответом послужил яростный взгляд черных глаз. Аттис надменно поджал губы. Предательство сестры вонзилось в сердце острым кинжалом.
— Как ты посмела скрыть подобное? Как решилась скрывать преступницу? Понимаешь ли, в какую беду ввергла империю? И за меньшее казнили.
Принцесса отступила на шаг. Перед ней не любимый братик, с которым играла в детстве, подбивая на шалости. Сейчас, наверное, впервые увидела императора Эгрелии. Такого, каким его видят остальные придворные — холодным, отстраненным, умным, но безжалостным.
— Это допрос? Может, позовешь заплечных дел мастеров?
— Будешь молчать, дойдет и до этого.
— Угрожаешь?
— Что ты, дорогая сестра, император никогда не угрожает. Он — обещает.
Девушка вздрогнула и зябко поежилась.
— Поговори с Тирис. Нет никакой угрозы, скорее наоборот…
— Заблуждаешься.
— Мое сердце не лжет и…
— Сердце не всегда надежный советчик. Особенно, когда твой противник — вселенское зло. — Что-то такое было в заиндевевших чертах, в глазах, что ноги у девушки подогнулись. Она медленно осела на первый подвернувшийся пуфик.
— Что…— сухо сглотнула, — что случилось?
— Изгора объявила войну. Я пришел проститься.
С этими словами, Аттис развернулся на каблуках и, звеня шпагой, удалился. Фарида бросилась следом, но неизменные стражники вежливо, но решительно скрестили алебарды. Оставалось только беззвучно плакать, вцепившись в холодное древко побелевшими пальцами.
***
Тор эл Широи с удовольствием пригубил слегка подогретое вино и откинулся на шкуры. Верные драконы потрудились на славу. Осталось дождаться ответного шага от правителя Эглерии. Как и ожидалось, красный дракон потребовал начать переговоры. Сутки нетерпеливого ожидания и вот смотрящие несут вести. Вдалеке, за лесом показался небольшой конный отряд под белыми знаменами с красным драконом.
Владыка Садрон восседал на боевом коне, не спешившись при виде встречающих холуев. Те растерянно пожали плечами и проводили к палатке правителя Изгоры. Медленным шагом красный дракон приблизился и только тогда передал поводья оруженосцу. Взглядом приказал ждать снаружи. Охрана напряженно вытянулась, но не посмела встать на пути.
— Нам многое нужно обсудить, Ба Дойтс. — Откинув полог, прорычал он. — И первое, почему ты не соблюдаешь договоренностей о…
Взгляд наткнулся на подвыпившего престолонаследника. Тор вальяжно возлежал на мягких шкурах и не спешил приветствовать царственного собрата. Аттис недобро прищурился.
— Где император?
— Отцу нездоровится, с недавних пор я за него.
Аттис нахмурился еще больше, и некоторое время прожигал принца пристальным взглядом. Положение дел нравилось все меньше и меньше.
— Что происходит, Тор? Соглашения между нашими странами...
— Мы обо всем договоримся, дружище. Устраивайся поудобнее. Разговор будет долгий. — По-волчьи улыбнулся наследник. В глазах плясал торжествующий огонек. Аттис медленно опустился на шкуры и потер переносицу.
— Твои требования.
— Тирис должна умереть. Сегодня.
Правитель Эглерии пораженно уставился на вроде бы знакомое лицо принца. Тор отличался живостью, озорством, но никогда жестокостью.
— Она же твоя сестра, Тор!
— Сестра трагически погибла, а это чудовище способно перевернуть мир.
Аттис на секунду зажмурился, он не узнавал наследника Широи.
— Через десять дней состоится сейм. Четыре империи, четыре рода–хранителей Куишат и четыре дракона. Веками так решались вопросы. Не вижу причин менять мировые устои. Мы с Ба Дойтс планировали согласовать детали. Не думаю, что Тирис представляет угрозу, с помощью Сердца Дракона выясним правду и решим, что делать.
Тор зашипел, как взбесившийся кот.
— Только подданные Эглерии могут воспользоваться артефактом.
— Бывают исключения из правил.
Наследник нахмурился. Ситуация выходила из-под контроля. Аттис прав, но на его стороне сила.
— Изгора требует смерти. — Взгляды скрестились. — Не так сложно умертвить девушку в казематах. А если брезгуешь марать руки в крови, своди искупаться на ядовитые источники.
— Предлагаешь убить принцессу тайком? Подленько? Расскажешь, чем болеет правитель Ба Дойтс?
Маски сброшены. Тор плавно, как большой кот, поднялся на ноги и налил себе еще вина. Аттис почувствовал, как кровь стучит в висках. Ярость холодным языком лизала внутренности. Нужно держать себя в руках.
— Смерть Тирис на спокойствие твоей любимой державы. Я еще не показал истинную мощь драконов, стало жаль прекрасные сады. Перед угрозой вторжения я не постою.
— Не думал, что принц обратится в менялу. Тебя не тошнит от самого себя? Не согласен. Хочешь казни? Тогда на совете сейма озвучишь требования, собственноручно… закончишь дело.
— Правитель Эглерии празднует труса? — Ядовитый смех полоснул по натянутым нервам.
— Бесчестие и убийство. Вот как это называется.
— У тебя сутки. — Тор лениво потянулся и повертел в руках большие песочные часы. — Черный дракон действительно опасен, Аттис. Поверь мне. Ты не видел трупы, которые он оставил за собой.
— Зато я видел трупы, которые оставил ты.
— Подумай, что случится, если Морок сядет на престол! Страна черного дракона? Рухнувший мир Куишат? Будет ли у Эглерии будущее?
— Так вот в чем дело, ты хочешь устранить возможного конкурента на престол. Странно, но я не замечал за принцессой имперских амбиций.
— Через сутки, без представленных гарантий спокойствию Изгоры, я спалю твою столицу. Кто дороже никчемная лгунья или собственный народ?
— Не бросайся высокопарными фразами. На меня трудно произвести впечатление.
— Твое решение?
— Убийство невозможно оправдать.
— Внутренняя политика Изгоры касается только правящей имперской семьи. И конфликты в семье Широи должны беспокоить Эглерию, в частности Аттиса Эл Садрон, только если попытается вмешаться не в свое дело. — Произнес явно чужие слова Тор.
— Много текста… Ты не ответил что с Ба Дойтс.
— Неведомый недуг. — Безразлично пожал плечами принц. Аттис слегка побледнел.
— Надеюсь, ты не приложил к этому руку. Власть ослепляет, но… Ты же прошел белый лабиринт. Огонь, воду и медные трубы. Что могло иссушить доброе в твоем сердце?
— Сделаю вид, что не услышал твои необдуманные слова, а то бы пришлось вызвать тебя на поединок.
— Императора может вызвать только император.
Презрительно поморщился Аттис и стремительно вышел.
— У тебя мало времени на раздумья. — Догнал ехидный голос. Красный дракон взлетел на коня, вонзил шпоры, бросив с места в карьер. Отряд поскакал следом. Аттис не оборачивался, лишь гнал лошадь вперед. Ветер выл в ушах, ветки летели в лицо.
Острый ум отчаянно искал выход из безвыходного положения. Но в квадратной комнате нет пятого угла. Ложь Тирис привела в ярость, а злобное лицемерие е брата — повергло в пучину отчаяния. Кого отдать на алтарь: беззащитную девушку, почти ребенка, виновную лишь в том, что нашла приют не в том доме или целый народ? За что страдают невинные? За что уже пострадали? Показательное выступление обезумевшего престолонаследника. Не более. Одна жизнь против сотни тысяч. Бедная принцесса назначена жертвой в черной пьесе родного брата. А он, Аттис эл Садрон — бездушным исполнителем. Совесть, о если б можно заглушить твой крик. Увы. Остается жизнь положить в попытке искупить непрощаемое.
Владыка резко осадил лошадь, так, что сгоряча встала на дыбы. Решение принято. Прямо в седле на колене написал записку.
“Смерти я не допущу в любом случае. Однако в связи с угрозой, предлагаю компромисс. Тирис будет жива, но мертва для престола. Все будет сделано тайно, не хочу порочить девушку публичностью”. По закону Изгоры увечный наследник не может претендовать на трон.
“Требую, чтобы драконы покинули пределы Эглерии. Пришли соглядатая, что сможет освидетельствовать казнь”. Вместо подписи оттиск перстня правителя.
Соглашение жгло раскаленным железом по напряженным нервам. Припомнил слухи о милосердии и кроткой доброте принцессы “Эдельвейс”. Почти месяц тесного общения только укрепили в мысли, что будь все по-прежнему лучшей императрицы не сыскать. Но… и в Эглерии правитель должен быть образцом красоты, ума и добродетели. Жестокая насмешка судьбы. Сможет ли она когда-нибудь простить его? Или понять…
***
В палатку изрядно опьяневшего наследника престола Изгоры принесли сокола. К лапе имперского любимца привязан неровный лоскут бумаги. Тор прочел и задумался. Выход из положения не устраивал по многим причинам. Однако оспорить план Аттиса невозможно. Зверь загнанный в угол, может и сам напасть. Как же не хватало рядом хитроумного оруженосца. Хладнокровный, умный и расчетливый он помог бы найти выход из положения. Следовало незамедлительно послать за ним.

@темы: "повесть", "проза", "сказка"