Ошибаюсь, обжигаюсь, Иду дальше, улыбаюсь!
Глава 3.
читать дальше
Полночь как чужая любимая незаметно подкралась в комнату. Сквозь сон Лаура почувствовала на щеке ледяное прикосновение. Оно обожгло не хуже пламени. Сбросить оковы Морфея оказалось непросто. Что—то далекое мурлыкало: «усни», но промозглый холод леденил тело, укутывал в иней, ветром хлестал по щекам. Краем сознание поняла: окно распахнуто, гардины развиваются точно в ураган. Рыжая открыла глаза и подорвалась.
Аманда сладко спит. С другой стороны кровати царил безмятежный покой, ни один волос не потревожила разбушевавшаяся стихия. Душу сковал панический ужас. Выбивая зубами дробь, бросилась Лаура к окну, чтобы закрыть, отгородиться, уберечь. Не успела шагнуть, как резкий, невыносимый трупный запах отбросил назад. Тошнота подступила к горлу, глаза слезились. Могильный холод пробрал до костей. Проявив чудеса упрямства, по стенке дошла до окна, и яростно зашипев, с титаническим усилием захлопнула ставни. Непослушными пальцами, едва не разрывая ткань, задернула гардины.
Буря мгновенно утихла.
Сжимая пальцами виски, медленно осела на каменные плиты и прислонилась к стене. Дыхание с шумом вырывалась из легких, точно бежала стайерскую дистанцию. Воцарившаяся мертвая тишина пугала не меньше неугомонной стихии. Стук сердца казался оглушительным грохотом. Вдруг почудился слабый всхлип, больше похожий на вздох. Обернувшись вполоборота, прислушалась. За дверью кто—то плакал. Рыжая взвилась на
ноги. Мгновение и бесцеремонно тормошит пуэрториканку за плечо.
— Аманда! Проснись сейчас же! — И затрясла с удвоенной силой. Бедняжка попыталась отмахнуться. Тщетно. Лаура вцепилась точно клещ.
— Отстань. С ума сошла? — Отчаянно зевая, возмутилась Аманда. — Ночь на дворе.
— За дверью кто—то стонет. — Свистящим шепотом поведала рыжая. — Мне страшно.
— Приснилось что—то? — Более спокойно поинтересовалась подруга, взбивая подушку, и приготовилась вновь заснуть. Увы, Лаура была на страже.
— Не смей дрыхнуть! В коридоре кто—то стенает! Выгляни, может, помощь нужна.
От подобного нахальства, сон как рукой сняло.
— Если это очередная глупая шутка!
— Не до розыгрышей.
Аманда прислушалась.
— Ничего не слышу.
— Глухая тетеря! Ладно, сама гляну. Только не спи!
Лаура нервно оглядываясь, на носочках подкралась к двери.
— Хорошо. — Тоскливо ответствовала подруга, поглубже зарываясь в одеяло. Затаив дыхание, Лаура повернула ключ и выглянула, готовая в любой момент дать стрекоча. В призрачном отблеске луны смутно различалась распростертая на полу хрупкая фигурка в белом одеянии.
— Кто здесь? — Тихим дрожащим голосочком, спросила Лаура. В ответ лишь слабый стон, похожий на плач раненной голубки. Почувствовав неладное, рыжая на помощь. В полубессознательном состоянии у стены лежала Джулия. По бледным щекам медленно стекали слезы.
— Лаура. Я знала… ты поможешь… — Слабый голосок англичанки дрожал и прерывался. Как—то отчаянно всхлипнула и обмякла.
— Жюли?! Что с тобой? Где болит? Что случилось? — Лаура попробовала поднять англичанку, но сил не хватило. Осталось бережно уложить голову себе на колени. — Аманда!
Пуэрториканка тотчас выбежала из комнаты и нервно причитая, помогла поднять бесчувственное тело и транспортировать на кровать. Свет отказывался включаться, свеча то и дело гасла. Но рыжее упрямство победило.
Лаура наклонилась, проверяя пульс, дыхание, реакцию зрачков на свет. Слегка похлопала по щекам. Джулия вздрогнула. С бледных губ сорвался хрип, девушка с трудом делала очередной вздох, словно что—то душило.
— Как думаешь, что с ней? — Громким шепотом спросила Аманду. — Может позвать кого—нибудь? Вдруг малярия или местная лихорадка? Вот будет здорово, если все сляжем.
— По—моему она делала все прививки.
— А если какая—то местная болячка, о которой наше здравоохранение даже не подозревает?
— Если что—то серьезное, то мы уже заразились. Поздно устраивать сцены. — Спокойствию Аманды можно позавидовать. Протирая виски одеколоном, она насмешливо смотрела на побледневшую и притихшую «Джинджер». — Плохо. Она все время теряет сознание. Пойди на кухню, приготовь мятный чай с лимоном.
— А…
— Быстрее. Никого не буди, спецназ пусть спокойно спит в своих кроватках. Сами справимся.
— Я мигом. — Лаура поспешила к двери, но столкнувшись с тьмой, вернулась за свечой. Длинные тени, причудливо изгибаясь, следовали за ней. Каменные стены дышали за спиной.
«Черт бы побрал мое человеколюбие»
Тем временем Аманда накинула на Джулию второе одеяло и укутала поплотнее. Попробовала растереть и согреть дыханием ледяные руки. С болезненным стоном, англичанка повернула голову на бок и пуэрториканка с ужасом заметила на тонкой шейке кровавый подтек и две крохотные ранки.
Аманда замерла, мгновенно вспомнив старые суеверия, легенды о вампирах. Перед глазами промелькнули нелицеприятные картины, почерпнутые из популярных фильмов ужасов. Запретив себе паниковать, взяла свечу и поднесла ближе, чтобы получше рассмотреть. Вдруг какое—то движение сзади заставило резко обернуться. Свеча в неловкой руке с тихим шипением погасла. Темнота вокруг испуганной девушки стала сгущаться, пульсировать, дышать. Ужас холодной рукой сдавил горло. Пальцы тщетно шарили в поисках спичек или зажигалки. На кровать с тихим, довольным муром вспрыгнула роскошная кошка.
***
С болезненной гримасой Лаура потерла виски. Сказывалась бессонница, умноженная на непрерывные треволнения. Остаток ночи рыжая провела в пустынном зале у пылающего камина. Живой огонь утешал, отгонял кошмары, тени и призраков.
После чашки крепкого чая и резко пахнущих капель, Джулия уснула сном праведника, Аманда примостила рядом. Вот так доброй самаритянке Лауре пришлось искать иное место для ночлега. Мелькнула мысль устроиться с Кассандрой, но неловко будить хозяйку и объяснять суть проблемы. И так свалились как снег на голову. Одну ночь можно потерпеть.
Смутное беспокойство, появившееся при виде неизведанного в этих краях замка, усиливалось с каждой минутой. Напряжение просто звенело в воздухе.
Несмотря на искренние заверения Аманды, вроде как у Джулии заурядный приступ мигрени, рыжая чувствовала подвох. Когда уходила, пуэрториканка попросила:
— Давай не будем распространяться об этом небольшом ночном происшествии.
— Почему? Вдруг ей вновь станет нехорошо и…
— Просто сделай так, как я прошу. У Джулии множество фобий и комплексов…
— Не вижу связи.
— Дай объяснить. Джулия давно влюблена во Френсиса. Сама знаешь, он не самый доброжелательный и понимающий человек на планете. Бедняжка не хочет выглядеть слабой, беспомощной развалиной в его глазах.
Рыжая, да и сама Аманда понимали — отговорка шита белыми нитками.
— Вообще—то мужчины обожают, когда женщины смотрят на них бараньим взглядом и взывают к светлым чувствам.
— Френсис не из этого числа.
С этим сложно поспорить.
— Забота, нежное участие смягчит черствое сердце. Возможно, начнет интересоваться, утешать. А там глядишь: влюбиться и жениться.
— Не морочь голову. Просто сделай это.
— Сурово звучит.
— Лаура!
— Ну, если настаиваешь. — Нехотя сдала позиции рыжая. Червячок недоверия, беспрерывно грыз изнутри. Объяснить иррациональный страх не могла, более того — самой себе боялась признаться: замок пугал до дрожи. А время, проведенное в одиночестве, только усугубило паранойю.
***
Едва розовощекая Аврора—зоря в сверкающих одеждах обняла край земли, на мраморной лестнице послышались шаркающие шаги. Мгновение позже в зал спустился Адам. Цветущее лицо обычно беззаботного энтомолога задумчиво, волосы всклокочены, точно парень позабыл о существовании расчески. Задники кроссовок стоптаны, поэтому шел, приволакивая ноги, боясь потерять обувь. Близоруко сощурившись, кивнул Лауре:
— Что—то ты рано сегодня.
Девушка поморщилась. Дежавю. Буквально вчера то же самое говорила Джулии сама.
— А я и не ложилась. – Мрачно сообщила рыжая, подавив зевок. – Ты в охоте за кусачими?
На самом деле значительно больше интересовало, осталось ли в замке хоть капля кофе. Вежливость же требовала поддерживать непринужденную беседу. Адам затравленно оглянулся, плюхнулся на ближайший стул, и, запустив пятерню в волосы, еще больше взлохматил прическу.
— Почти. Хочу понаблюдать за насекомыми в их естественной среде обитания. Не хочешь составить компанию?
— Извини, не очень.
— Жаль. Я многое мог бы тебе рассказать. — Прозвучало двусмысленно. Рыжая вновь почувствовала себя героиней второсортного фильма. Невольно навострила ушки.
— О ком?
— О чем.
— Думаю, твои усатые друзья не дадут заскучать. Не дело рушить симбиоз. – С ехидцей поддела рыжая, но быстро сменила гнев на милость. – Хотя прогуляться по замку весьма романтично. Только давай сначала позавтракаем. Умираю, так хочу кофе, очень много кофе.
***
Осматривая цокольный этаж, Лаура немилосердно скучала. Соглашаясь на прогулку, приблизительно знала чего ждать, но слушать бесконечный восторг, пространные разглагольствования надоело уже в первый час импровизированной экскурсии. Чувствуя непреодолимое желание придушить или хотя бы стукнуть Адама по темечку, девушка потрогала пыльный, выцветший штандарт.
«Знакомый герб. Френсис наверняка располагает нужными сведениями…»
— Ты только посмотри на этого красавца! – Рыжая подпрыгнула и чуть слышно чертыхнулась. Адам буквально рухнул ей под ноги. – В нем не меньше пяти сантиметров. Таракановых более трех тысяч видов, но наиболее распространены четыре. Их находили даже в отложениях палеозоя. Как задорно шевелит усиками.
Лаура содрогнулась от отвращения.
— Фу, не могу больше! – С яростным шипением раздавила мерзкое насекомое.
— Что ты наделала! – Убитым голосом прошептал Адам. С лица медленно сползали все краски. Рыжая равнодушно пожала плечами.
— Гадость эти твои тараканы. Жрут фекалии и переносят болезни. Не хватало подхватить дизентерию! – С чувством глубокого удовлетворения уничтожила еще парочку.
— Не все. Эти точно нет. Хватит, прошу тебя! – Тоскливая просьба заставила почувствовать себя, по меньшей мере, палачом. Бедный блондинчик едва не плакал. Для него всякое живое существо благословенье Божье, чудное творенье, которое по определению не может быть вредным или омерзительным. Увы, Лаура придерживалась кардинально противоположной точки зрения. С детства до дрожи брезговала всем, что ползает, извивается и шевелит усиками. На плач и скрежет зубовный, ответила едкой фразой, к счастью на французском языке. Адам смысл не понял, но презрительную интонацию уловил. Обиженные друг на друга приятели разошли в разные стороны. Упрямая Лаура долго бродила по пыльным закоулкам, пока не набрела на высокую полуразрушенную башню. Отсюда открывался прекрасный вид. Если б только ветер не досаждал.
Солнце поднялось высоко над горизонтом. Жара выпивала из земли последние соки. В замке бурлила жизнь. Темнокожая горничная со странным акцентом напевала старинную балладу, одновременно убирая мягкой щеткой пыль с высоких напольных ваз. В кабинете у плотно зашторенного окна разыгрывалась партия в покер. За круглым дубовым столом собралось минимальное число игроков. Джулия сказалась больной, а Френсис «забаррикадировался» в собственной спальне еще вчера. С трудом скрывая досаду, Кассандра послала наверх служанку с полным подносом еды. Понаблюдав немного, заскучавшая Лаура пошла в библиотеку. Чихая от пыли, пересмотрела каталог. Забралась на стремянку, чтобы заглянуть на верхние полки, но лишь запуталась в паутине. На широких полках в основном высились стопки старинных бухгалтерских книг, карты и теологические изыскание неизвестных мыслителей. Попался потертый томик с рукописным сборником эссе Локка.
Сойдет и это.
Неожиданно исторические исследования увлекли, да так, что пропустила обед. Пришлось готовить самостоятельно. Колдуя на чужой кухне, Лаура не могла избавиться от странного ощущения застывшего одиночества. Если б своими глазами не видела кухарку, решали бы, что тут не стряпали не то, что года — века.
С чашкой кофе и тонкой сигареткой присела на широкий подоконник.
Пора выбираться из замка. В гостях хорошо, а дома лучше.
Тишина, пустынность перестала привлекать. Очень хотелось поделиться сомнениями. Увы, единственный здравый человек в их компании Френсис, а лишний раз пересекаться с ним не жаждала. Не заметила, как подошла к двери в спальню. Тихонько скрипнули несмазанные петли.
На кровати сжавшись калачиком, лежала Аманда. Привычно алые щечки побледнели. Казалось, ее трясло в ознобе.
«Неужто подхватила от Джулии заразу? Вот незадача»
Лаура прошла к окну. Грустный пейзаж, будто нет за воротами бескрайней раскаленной пустыни. Потрескавшийся чернозем, вздувшийся у толстых корней деревьев. Разросшиеся кустарники без единого листочка. У высокого каменного забора огромный раскидистый дуб, расколотый надвое молнией. Дерево частично повалилось наземь. Со стороны замка хорошо видно почерневшие подпалины. Мрачные, черные тучи заволокли небо. Песчаная буря? Приглушенный голос заставил резко обернуться.
— Не бросай меня одну. Страшно.
Рыжая вздрогнула и недоверчиво покосилась на подругу.
— Я разбудила тебя, прости… Последнее время живу точно в другом часовом поясе и…
— Не уходи. Прошу!
— И не собиралась даже.
— Адам, любимый, почему ты плачешь? — Аманда медленно встала с кровати и подошла к оцепеневшей девушке. Глаза пуэрториканки плотно закрыты, на виске подрагивала жилка.
— Она же спит! – Голос непроизвольно дал петуха. Лаура поспешно зажала рот рукой. Слышала, если человек ходит во сне — будить нельзя ни в коем случае. Осторожно обняла подругу за плечи и увлекла обратно в кровать. Уложила как маленькую и укрыла, подоткнув одеяло. Постояв пару минут, убедилась, что бедняжка крепко спит и не пытается вновь расхаживать в полусне. Нервный выдался денек, раз даже у железобетонной пуэрториканки нервишки пошаливают!
Рыжая истерично хихикнула.
Странные дела творятся: Джулия тоскливо воет по ночам, Аманда превратилась в лунатика и бродит по окрестностям, как леди Макбет, чистоплотный Адам забывает умываться, а общительный Френсис игнорирует общество.
Вздрагивая от каждого шороха, выскользнула из комнаты. Лучше посидеть в компании. Душа не на месте. Что там ждет впереди?
читать дальше
Полночь как чужая любимая незаметно подкралась в комнату. Сквозь сон Лаура почувствовала на щеке ледяное прикосновение. Оно обожгло не хуже пламени. Сбросить оковы Морфея оказалось непросто. Что—то далекое мурлыкало: «усни», но промозглый холод леденил тело, укутывал в иней, ветром хлестал по щекам. Краем сознание поняла: окно распахнуто, гардины развиваются точно в ураган. Рыжая открыла глаза и подорвалась.
Аманда сладко спит. С другой стороны кровати царил безмятежный покой, ни один волос не потревожила разбушевавшаяся стихия. Душу сковал панический ужас. Выбивая зубами дробь, бросилась Лаура к окну, чтобы закрыть, отгородиться, уберечь. Не успела шагнуть, как резкий, невыносимый трупный запах отбросил назад. Тошнота подступила к горлу, глаза слезились. Могильный холод пробрал до костей. Проявив чудеса упрямства, по стенке дошла до окна, и яростно зашипев, с титаническим усилием захлопнула ставни. Непослушными пальцами, едва не разрывая ткань, задернула гардины.
Буря мгновенно утихла.
Сжимая пальцами виски, медленно осела на каменные плиты и прислонилась к стене. Дыхание с шумом вырывалась из легких, точно бежала стайерскую дистанцию. Воцарившаяся мертвая тишина пугала не меньше неугомонной стихии. Стук сердца казался оглушительным грохотом. Вдруг почудился слабый всхлип, больше похожий на вздох. Обернувшись вполоборота, прислушалась. За дверью кто—то плакал. Рыжая взвилась на
ноги. Мгновение и бесцеремонно тормошит пуэрториканку за плечо.
— Аманда! Проснись сейчас же! — И затрясла с удвоенной силой. Бедняжка попыталась отмахнуться. Тщетно. Лаура вцепилась точно клещ.
— Отстань. С ума сошла? — Отчаянно зевая, возмутилась Аманда. — Ночь на дворе.
— За дверью кто—то стонет. — Свистящим шепотом поведала рыжая. — Мне страшно.
— Приснилось что—то? — Более спокойно поинтересовалась подруга, взбивая подушку, и приготовилась вновь заснуть. Увы, Лаура была на страже.
— Не смей дрыхнуть! В коридоре кто—то стенает! Выгляни, может, помощь нужна.
От подобного нахальства, сон как рукой сняло.
— Если это очередная глупая шутка!
— Не до розыгрышей.
Аманда прислушалась.
— Ничего не слышу.
— Глухая тетеря! Ладно, сама гляну. Только не спи!
Лаура нервно оглядываясь, на носочках подкралась к двери.
— Хорошо. — Тоскливо ответствовала подруга, поглубже зарываясь в одеяло. Затаив дыхание, Лаура повернула ключ и выглянула, готовая в любой момент дать стрекоча. В призрачном отблеске луны смутно различалась распростертая на полу хрупкая фигурка в белом одеянии.
— Кто здесь? — Тихим дрожащим голосочком, спросила Лаура. В ответ лишь слабый стон, похожий на плач раненной голубки. Почувствовав неладное, рыжая на помощь. В полубессознательном состоянии у стены лежала Джулия. По бледным щекам медленно стекали слезы.
— Лаура. Я знала… ты поможешь… — Слабый голосок англичанки дрожал и прерывался. Как—то отчаянно всхлипнула и обмякла.
— Жюли?! Что с тобой? Где болит? Что случилось? — Лаура попробовала поднять англичанку, но сил не хватило. Осталось бережно уложить голову себе на колени. — Аманда!
Пуэрториканка тотчас выбежала из комнаты и нервно причитая, помогла поднять бесчувственное тело и транспортировать на кровать. Свет отказывался включаться, свеча то и дело гасла. Но рыжее упрямство победило.
Лаура наклонилась, проверяя пульс, дыхание, реакцию зрачков на свет. Слегка похлопала по щекам. Джулия вздрогнула. С бледных губ сорвался хрип, девушка с трудом делала очередной вздох, словно что—то душило.
— Как думаешь, что с ней? — Громким шепотом спросила Аманду. — Может позвать кого—нибудь? Вдруг малярия или местная лихорадка? Вот будет здорово, если все сляжем.
— По—моему она делала все прививки.
— А если какая—то местная болячка, о которой наше здравоохранение даже не подозревает?
— Если что—то серьезное, то мы уже заразились. Поздно устраивать сцены. — Спокойствию Аманды можно позавидовать. Протирая виски одеколоном, она насмешливо смотрела на побледневшую и притихшую «Джинджер». — Плохо. Она все время теряет сознание. Пойди на кухню, приготовь мятный чай с лимоном.
— А…
— Быстрее. Никого не буди, спецназ пусть спокойно спит в своих кроватках. Сами справимся.
— Я мигом. — Лаура поспешила к двери, но столкнувшись с тьмой, вернулась за свечой. Длинные тени, причудливо изгибаясь, следовали за ней. Каменные стены дышали за спиной.
«Черт бы побрал мое человеколюбие»
Тем временем Аманда накинула на Джулию второе одеяло и укутала поплотнее. Попробовала растереть и согреть дыханием ледяные руки. С болезненным стоном, англичанка повернула голову на бок и пуэрториканка с ужасом заметила на тонкой шейке кровавый подтек и две крохотные ранки.
Аманда замерла, мгновенно вспомнив старые суеверия, легенды о вампирах. Перед глазами промелькнули нелицеприятные картины, почерпнутые из популярных фильмов ужасов. Запретив себе паниковать, взяла свечу и поднесла ближе, чтобы получше рассмотреть. Вдруг какое—то движение сзади заставило резко обернуться. Свеча в неловкой руке с тихим шипением погасла. Темнота вокруг испуганной девушки стала сгущаться, пульсировать, дышать. Ужас холодной рукой сдавил горло. Пальцы тщетно шарили в поисках спичек или зажигалки. На кровать с тихим, довольным муром вспрыгнула роскошная кошка.
***
С болезненной гримасой Лаура потерла виски. Сказывалась бессонница, умноженная на непрерывные треволнения. Остаток ночи рыжая провела в пустынном зале у пылающего камина. Живой огонь утешал, отгонял кошмары, тени и призраков.
После чашки крепкого чая и резко пахнущих капель, Джулия уснула сном праведника, Аманда примостила рядом. Вот так доброй самаритянке Лауре пришлось искать иное место для ночлега. Мелькнула мысль устроиться с Кассандрой, но неловко будить хозяйку и объяснять суть проблемы. И так свалились как снег на голову. Одну ночь можно потерпеть.
Смутное беспокойство, появившееся при виде неизведанного в этих краях замка, усиливалось с каждой минутой. Напряжение просто звенело в воздухе.
Несмотря на искренние заверения Аманды, вроде как у Джулии заурядный приступ мигрени, рыжая чувствовала подвох. Когда уходила, пуэрториканка попросила:
— Давай не будем распространяться об этом небольшом ночном происшествии.
— Почему? Вдруг ей вновь станет нехорошо и…
— Просто сделай так, как я прошу. У Джулии множество фобий и комплексов…
— Не вижу связи.
— Дай объяснить. Джулия давно влюблена во Френсиса. Сама знаешь, он не самый доброжелательный и понимающий человек на планете. Бедняжка не хочет выглядеть слабой, беспомощной развалиной в его глазах.
Рыжая, да и сама Аманда понимали — отговорка шита белыми нитками.
— Вообще—то мужчины обожают, когда женщины смотрят на них бараньим взглядом и взывают к светлым чувствам.
— Френсис не из этого числа.
С этим сложно поспорить.
— Забота, нежное участие смягчит черствое сердце. Возможно, начнет интересоваться, утешать. А там глядишь: влюбиться и жениться.
— Не морочь голову. Просто сделай это.
— Сурово звучит.
— Лаура!
— Ну, если настаиваешь. — Нехотя сдала позиции рыжая. Червячок недоверия, беспрерывно грыз изнутри. Объяснить иррациональный страх не могла, более того — самой себе боялась признаться: замок пугал до дрожи. А время, проведенное в одиночестве, только усугубило паранойю.
***
Едва розовощекая Аврора—зоря в сверкающих одеждах обняла край земли, на мраморной лестнице послышались шаркающие шаги. Мгновение позже в зал спустился Адам. Цветущее лицо обычно беззаботного энтомолога задумчиво, волосы всклокочены, точно парень позабыл о существовании расчески. Задники кроссовок стоптаны, поэтому шел, приволакивая ноги, боясь потерять обувь. Близоруко сощурившись, кивнул Лауре:
— Что—то ты рано сегодня.
Девушка поморщилась. Дежавю. Буквально вчера то же самое говорила Джулии сама.
— А я и не ложилась. – Мрачно сообщила рыжая, подавив зевок. – Ты в охоте за кусачими?
На самом деле значительно больше интересовало, осталось ли в замке хоть капля кофе. Вежливость же требовала поддерживать непринужденную беседу. Адам затравленно оглянулся, плюхнулся на ближайший стул, и, запустив пятерню в волосы, еще больше взлохматил прическу.
— Почти. Хочу понаблюдать за насекомыми в их естественной среде обитания. Не хочешь составить компанию?
— Извини, не очень.
— Жаль. Я многое мог бы тебе рассказать. — Прозвучало двусмысленно. Рыжая вновь почувствовала себя героиней второсортного фильма. Невольно навострила ушки.
— О ком?
— О чем.
— Думаю, твои усатые друзья не дадут заскучать. Не дело рушить симбиоз. – С ехидцей поддела рыжая, но быстро сменила гнев на милость. – Хотя прогуляться по замку весьма романтично. Только давай сначала позавтракаем. Умираю, так хочу кофе, очень много кофе.
***
Осматривая цокольный этаж, Лаура немилосердно скучала. Соглашаясь на прогулку, приблизительно знала чего ждать, но слушать бесконечный восторг, пространные разглагольствования надоело уже в первый час импровизированной экскурсии. Чувствуя непреодолимое желание придушить или хотя бы стукнуть Адама по темечку, девушка потрогала пыльный, выцветший штандарт.
«Знакомый герб. Френсис наверняка располагает нужными сведениями…»
— Ты только посмотри на этого красавца! – Рыжая подпрыгнула и чуть слышно чертыхнулась. Адам буквально рухнул ей под ноги. – В нем не меньше пяти сантиметров. Таракановых более трех тысяч видов, но наиболее распространены четыре. Их находили даже в отложениях палеозоя. Как задорно шевелит усиками.
Лаура содрогнулась от отвращения.
— Фу, не могу больше! – С яростным шипением раздавила мерзкое насекомое.
— Что ты наделала! – Убитым голосом прошептал Адам. С лица медленно сползали все краски. Рыжая равнодушно пожала плечами.
— Гадость эти твои тараканы. Жрут фекалии и переносят болезни. Не хватало подхватить дизентерию! – С чувством глубокого удовлетворения уничтожила еще парочку.
— Не все. Эти точно нет. Хватит, прошу тебя! – Тоскливая просьба заставила почувствовать себя, по меньшей мере, палачом. Бедный блондинчик едва не плакал. Для него всякое живое существо благословенье Божье, чудное творенье, которое по определению не может быть вредным или омерзительным. Увы, Лаура придерживалась кардинально противоположной точки зрения. С детства до дрожи брезговала всем, что ползает, извивается и шевелит усиками. На плач и скрежет зубовный, ответила едкой фразой, к счастью на французском языке. Адам смысл не понял, но презрительную интонацию уловил. Обиженные друг на друга приятели разошли в разные стороны. Упрямая Лаура долго бродила по пыльным закоулкам, пока не набрела на высокую полуразрушенную башню. Отсюда открывался прекрасный вид. Если б только ветер не досаждал.
Солнце поднялось высоко над горизонтом. Жара выпивала из земли последние соки. В замке бурлила жизнь. Темнокожая горничная со странным акцентом напевала старинную балладу, одновременно убирая мягкой щеткой пыль с высоких напольных ваз. В кабинете у плотно зашторенного окна разыгрывалась партия в покер. За круглым дубовым столом собралось минимальное число игроков. Джулия сказалась больной, а Френсис «забаррикадировался» в собственной спальне еще вчера. С трудом скрывая досаду, Кассандра послала наверх служанку с полным подносом еды. Понаблюдав немного, заскучавшая Лаура пошла в библиотеку. Чихая от пыли, пересмотрела каталог. Забралась на стремянку, чтобы заглянуть на верхние полки, но лишь запуталась в паутине. На широких полках в основном высились стопки старинных бухгалтерских книг, карты и теологические изыскание неизвестных мыслителей. Попался потертый томик с рукописным сборником эссе Локка.
Сойдет и это.
Неожиданно исторические исследования увлекли, да так, что пропустила обед. Пришлось готовить самостоятельно. Колдуя на чужой кухне, Лаура не могла избавиться от странного ощущения застывшего одиночества. Если б своими глазами не видела кухарку, решали бы, что тут не стряпали не то, что года — века.
С чашкой кофе и тонкой сигареткой присела на широкий подоконник.
Пора выбираться из замка. В гостях хорошо, а дома лучше.
Тишина, пустынность перестала привлекать. Очень хотелось поделиться сомнениями. Увы, единственный здравый человек в их компании Френсис, а лишний раз пересекаться с ним не жаждала. Не заметила, как подошла к двери в спальню. Тихонько скрипнули несмазанные петли.
На кровати сжавшись калачиком, лежала Аманда. Привычно алые щечки побледнели. Казалось, ее трясло в ознобе.
«Неужто подхватила от Джулии заразу? Вот незадача»
Лаура прошла к окну. Грустный пейзаж, будто нет за воротами бескрайней раскаленной пустыни. Потрескавшийся чернозем, вздувшийся у толстых корней деревьев. Разросшиеся кустарники без единого листочка. У высокого каменного забора огромный раскидистый дуб, расколотый надвое молнией. Дерево частично повалилось наземь. Со стороны замка хорошо видно почерневшие подпалины. Мрачные, черные тучи заволокли небо. Песчаная буря? Приглушенный голос заставил резко обернуться.
— Не бросай меня одну. Страшно.
Рыжая вздрогнула и недоверчиво покосилась на подругу.
— Я разбудила тебя, прости… Последнее время живу точно в другом часовом поясе и…
— Не уходи. Прошу!
— И не собиралась даже.
— Адам, любимый, почему ты плачешь? — Аманда медленно встала с кровати и подошла к оцепеневшей девушке. Глаза пуэрториканки плотно закрыты, на виске подрагивала жилка.
— Она же спит! – Голос непроизвольно дал петуха. Лаура поспешно зажала рот рукой. Слышала, если человек ходит во сне — будить нельзя ни в коем случае. Осторожно обняла подругу за плечи и увлекла обратно в кровать. Уложила как маленькую и укрыла, подоткнув одеяло. Постояв пару минут, убедилась, что бедняжка крепко спит и не пытается вновь расхаживать в полусне. Нервный выдался денек, раз даже у железобетонной пуэрториканки нервишки пошаливают!
Рыжая истерично хихикнула.
Странные дела творятся: Джулия тоскливо воет по ночам, Аманда превратилась в лунатика и бродит по окрестностям, как леди Макбет, чистоплотный Адам забывает умываться, а общительный Френсис игнорирует общество.
Вздрагивая от каждого шороха, выскользнула из комнаты. Лучше посидеть в компании. Душа не на месте. Что там ждет впереди?
@темы: "Из глубины веков"